М. Кэлб: Г-н президент, вы часто характеризовали Советский Союз как могущественную империю зла, претендующую на мировое господство. Но в этом году вы сказали, и я цитирую: «Если они хотят сохранить свою систему, я не против». Так как же? Хотите ли вы сдерживать их в пределах их нынешних границ и, быть может, вернуть разрядку или что-то подобное? Или вы действительно хотите «освобождать» от них мир?
Р. Рейган: Я не отказываюсь ни от одного из сказанных мною слов… Но я также признаю, что в качестве двух мировых сверхдержав мы вынуждены сосуществовать… Мы не собираемся изменять их систему, а им лучше не пытаться изменить нашу… Теперь мы достраиваем нашу оборону, и я совершенно четко разъяснил им, что мы не стремимся к превосходству. Мы просто намерены создать силы сдерживания агрессии… В моих позициях не произошло никаких перемен. Когда я пришел к власти, я просто считал, что настало время поговорить с Советским Союзом и о Советском Союзе в реалистическом духе.
М. Кэлб: Г-н президент, какие страны, какие районы земного шара, по вашему мнению, имеют жизненно важное значение для национальных интересов нашей страны? Я имею в виду, куда бы вы послали американские войска в случае угрозы национальным интересам?
Р. Рейган: Одним из таких районов является Ближний Восток. Наши соседи на Американском континенте имеют для нас важное значение. Мы сейчас работаем и помогаем на Юге Африки… Полагаю, что мы очень заинтересованы в Тихоокеанском бассейне. Но я не собираюсь выбирать какой-то один район и заранее гипотетически говорить: «Знаете, мы пошлем туда войска».
М. Кэлб: Г-н Мондейл, вы давали понять, что не имеете к советскому руководству почти никакого доверия. В таком случае что побуждает вас думать, что ежегодные встречи с ним в верхах, которые вы предлагали, приведут к договоренностям, отвечающим интересам нашей страны?
У. Мондейл: У меня нет никаких иллюзий насчет советского руководства или природы этого государства. Это упорный и беспощадный противник. Мы должны быть готовы ответить на их вызов, и я бы смог это сделать. Но я не согласен с президентом и считаю, что… мы должны, как это делали предыдущие президенты, находить почву для взаимопонимания во имя выживания. Нынешний президент был против практически всех соглашений о контроле над вооружениями, заключенных всеми президентами от обеих политических партий с того момента, когда была взорвана первая атомная бомба… При моей администрации никакого одностороннего разоружения не будет… Я точно знаю, чего хотят русские. Это знание — тоже компонент национальной силы. Неспособность президента овладеть основными знаниями о контроле над вооружениями, на мой взгляд, нам обошлась дорого. После четырех — простите, трех лет с момента прихода к власти он заявил, что только что обнаружил, что большая часть советских ракет размещена на суше, и потому-то его предложения не дали желаемых результатов.
Р. Рейган: Я не собираюсь отвечать на повторяемые здесь вновь и вновь лживые утверждения. Что касается того, будет ли г-н Мондейл проводить силовой курс, как он утверждает, то мне известен его рекламный телевизионный ролик, где он появляется на палубе авианосца «Нимиц» и наблюдает за взлетом самолетов «Ф-14». Это задумано как олицетворение силы. Но ведь если бы он настоял на своем, когда «Нимиц» был только в проекте, то быть ему глубоко под водой, потому что там, где сейчас стоит «Нимиц», не было бы ничего: ведь он был против его постройки. (Смех в зале.) Он был против истребителя «Ф-14», против танка «М-1», против бомбардировщика «Б-1». Он хотел сократить жалованье всем военным, хотел вернуть из Европы половину американских солдат. Что касается нашей национальной обороны, то у него слабейший послужной список, какой только можно себе представить. Он… выступал даже против президента Картера, когда к концу своего срока правления тот хотел увеличить оборонный бюджет.