Следовательно, в начале XVI в. Ганза не стремилась к экспансии во вновь открытых землях, ибо она обладала рядом близких рынков, широкими привилегиями на которых пользовались ганзейские купцы, а в конце этого столетия такая экспансия оказалась уже невозможной, так как появились новые, слишком опасные конкуренты (в лице Голландии и Англии), и сама Ганза настолько ослабела, что не могла приступить к каким-либо серьезным мероприятиям. Во времена Тридцатилетней войны (1618—1648 гг.) Ганза не в состоянии была играть активной роли, и при заключении Вестфальского мира с ней никто не считался.
Великие географические открытия ухудшили торговые позиции не только Ганзы, но и всей Германии, поскольку торговые связи средневековья потеряли свое значение, а установить новые Германия не смогла. Невыгодность ее географического положения и политическая раздробленность сделали невозможным использование Германией новых путей мировой торговли, а старые были обесценены.
Но если немецкая торговля позднего средневековья была дезорганизована великими географическими открытиями, то п р о> мышленность Германии стала жертвой средневековой цеховой системы. В немецких городах XIII—XV вв. последняя укоренилась сильнее, чем в других странах, и цехи Германии того времени создали наиболее развитое законодательство. Именно в Германии этих веков знаменитый Zunftzwang, т. е. принцип принудительного членства, проводился цехами наиболее последовательно и настойчиво. Поэтому и позднее (в XVI—XVII вв.) традиции цеховой системы оказались наиболее сильными в Германии. В Англии они были преодолены мощным развитием капиталистической мануфактуры или даже использованы торговым капиталом для эксплуатации ремесленников и подмастерьев (на основе так называемой амальгамации цехов, т. е. поглощения цехов купеческими компаниями). Во Франции цеховая система была в значительной мере обезврежена ее фискальным использованием королевской администра. цией (для торговли метризами). Кроме того, насаждая крупные мануфактуры, французский абсолютизм в большей степени нейтрализовал вредные последствия цеховых монополий. В Германии же цеховая система оказалась более прочной, и сила цеховых традиций даже в позднее средневековье имела здесь крупное экономическое значение. Запоздалые предписания 1686 и 1688 гг. пытались несколько реформировать промышленное право Пруссии путем отмены пробной работы, запрета фиксации числа мастеров корпорациями отдельных профессий й т. д., но это не внцсило радикальных изменений в цеховую систему организации немецкой промышленности. Цехи попрежнему преследовали нецеховых ремесленников, споры корпораций относительно разграничения сфер их деятельности продолжались, и тенденция цехов к замкнутости оставалась неустранимой. Конечно, в Германии, как и в других странах Западной Европы, уже в XVI— XVII вв. существовала довольно развитая домашняя промышленность—разновидность капиталистической мануфактуры. Но прогрессивное развитие последней встречало па своем пути слишком серьезные препятствия, которые, как и само сохранение цеховой системы, были обусловлены общим экономическим и политическим положением Германии. В рамках цеховой системы мелкотоварное производство средневековья обслуживало феодализм многие столетия.